Михаил Трушин
Владимир Петрин

"Озарения Шерлока Холмса"

Известно, что Шерлок Холмс подчеркнуто пренебрежительно относился ко всему, что не было связано с деятельностью детектива-консультанта, например, к политике или финансам. И хотя он часами мог говорить о "Гугенотах" Мейербера(1) и грампианских горных породах,(2) когда речь заходила о курсе акций Бельгийской Текстильной Компании или о политике кайзеровского кабинета в Марокко,(3) Холмс тускнел и, ссылаясь на плохое самочувствие, начинал свои бесконечные манипуляции с реактивами, а то просто курил. И все мои попытки убедить его, что умение разбираться в хитросплетениях большой политики способно усилить эффективность применения дедуктивного метода, были безуспешны. Не удивительно поэтому, что когда я нашел в утренних газетах очередную заметку, заслуживающую внимания, и зачитал ее вслух, Холмс выглядел крайне рассеянным. Тогда я решил немного разыграть его.

- Скажите, Холмс, вам действительно безразлично, как развиваются события в южноафриканских колониях?

- Совершенно верно. Меня это абсолютно не интересует.

- В таком случае, боюсь, ваш метод окажется бессильным.

Холмс поднял глаза.

- Что вы имеете в виду, Уотсон?

- Советую вам еще раз ознакомиться с текстом сообщения. Итак,

"ЗАВТРА, 22 ОКТЯБРЯ, В ЛОНДОН ПРИБЫВАЕТ ИЗ КЕЙПТАУНА КОРАБЛЬ "КОРОЛЕВА АННА". КАК УЖЕ СООБЩАЛОСЬ, СРЕДИ ПАССАЖИРОВ НАХОДИТСЯ КАПИТАН ДЖЕРЕМИ САФФИЛД. 24 ОКТЯБРЯ МИНИСТЕРСТВО ПО ДЕЛАМ КОЛОНИЙ ЗАСЛУШАЕТ ЕГО ДОКЛАД О БЕСЧЕЛОВЕЧНОМ ОБРАЩЕНИИ С ПЛЕННЫМИ ЗУЛУСАМИ".(4)

- Что вы можете сказать об этом мужественном офицере, Холмс? Держу пари, что на этот раз ваши сведения окажутся неполными.

Мой друг внимательно посмотрел в мою сторону, и на его губах появилась ироническая улыбка.

- Вы утверждаете, Уотсон, что могли бы на основе короткого сообщения дать более подробные сведения о капитане Саффилде?

- Именно, Холмс! - со смехом сказал я, предвкушая свою победу.

Холмс слегка прищурил глаза и произнес:

- Средних лет, не в ладах с начальством, порядочен, небогат, по профессии - врач, настойчив в достижении цели, а также... я думаю, он служил в Пятом Нортумберлендском стрелковом полку.

- Невероятно! - воскликнул я. - Признайтесь, что вы прочитали это в других газетах.

- Помилуйте, Уотсон, - Холмс забавно округлил глаза. -

Вы и сами знаете, что сегодня я еще не притрагивался к газетам.

- Но вы могли прочитать о капитане Саффилде недели три тому назад.

Многие издания комментировали его предстоящий доклад.

- Исключено, мой друг. Если помните, в то время я находился на небольшом необитаемом островке неподалеку от Мэна, где вместе с инспектором Хопкинсом выслеживал лодку Барни Нурленда.

- Да, да, вы правы, Холмс, - все еще недоумевая согласился я. - Но если вас не затруднит...

- Элементарно, - улыбнулся мой друг. - В устах столь невоенного человека, Уотсон, характеристика "мужественный офицер" может звучать только в том случае, если вы лично могли засвидетельствовать его мужество. Так я вспомнил об Афганской кампании и названии полка, где вы служили. Саффилд не вышел в отставку и продолжает оставаться военным врачом в Южной Африке. Если судить по званию капитана и предположить, что он ваш ровесник, то его служебная карьера не слишком удачна, а это является, несомненно, следствием независимого характера. Выполняя свой долг врача во время пограничных стычек, Саффилд не мог не возмущаться жестокостью подданных Ее Величества по отношению к покоренным племенам и неоднократно обращал на это внимание колониальных властей, но, видимо, безуспешно. Теперь он выехал в Лондон с докладной запиской для министерства колоний, из чего я заключаю, что Саффилд человек упрямый. И, наконец, "Королева Анна" - не самое комфортабельное судно для утомительного путешествия из Южной Африки в Англию, из чего видно, что капитан небогат.

Не успел я выразить своего восхищения, как в комнату вошел невысокий, скромно одетый человек. Он слегка поклонился и представился:

- Джонатан Нэбворт, управляющий фирмой "Уэзер и сын".

Холмс любезно предложил посетителю сесть.

Перед нами был человек достаточно заурядной внешности, средних лет, лысеющий, с небольшой эспаньолкой.(5) Карие глаза внимательно смотрели сквозь стекла очков. Несколько постным выражением лица он напоминал пастора, но заметный шрам на правой щеке и смуглая кожа делали его более похожим на отставного военного или путешественника.

- Мистер Холмс, я вынужден обратиться к вам, ибо речь идет о судьбе молодого... человека, точнее, о судьбе двух молодых людей.

- Я внимательно слушаю вас. - Холмс отложил в сторону трубку, которую набивал, и слегка наклонился вперед.

- Итак, по порядку, сэр. Я работаю в фирме по торговле недвижимостью. Сам владелец фирмы, полковник Уэзер, в начале этого года погиб в Южной Африке, сражаясь с зулусами.

- Ну как же, - вставил я, - о героизме полковника писали в газетах.

- Совершенно верно, сэр. В Лондоне остался наследник - единственный сын полковника, Стэнли Уэзер. Дела шли довольно неплохо, но совсем недавно произошли события, поставившие под угрозу саму жизнь нового хозяина фирмы. Надо сказать, что несколько недель тому назад в Лондон приехала их Южной Африки мисс Найоми Хэтфилд, дочь лучшего друга Уэзера-старшего, мистера Хэтфилда, погибшего в битве с воинственными племенами. Несчастная сирота привезла с собой рекомендательные письма. Милая и обаятельная девушка не могла не понравиться мистеру Стэнли Уэзеру и, как мне кажется, он склонен был в самое ближайшее время сделать ей предложение. Но произошло необъяснимое! Мисс Хэтфилд, поселившаяся в доме тетки мистера Стэнли, миссис Гарденер, однажды утром исчезла. Она оставила записку, из которой явствует, что девушка вынуждена была покинуть Лондон из-за преследований какого-то человека.

- Когда это произошло? - быстро спросил Холмс.

- Мм... мм... Девятого октября. Едва Стэнли ознакомился с запиской, как тут же бросился искать мисс Хэтфилд. События развивались так стремительно, что я даже не успел переговорить с моим молодым хозяином. Через день я получил от него письмо. Затем приходили новые письма, по которым я и могу судить о поступках мистера Уэзера. Получив четвертое послание, я понял, что медлить нельзя... Вот эти письма.

- Передайте их доктору Уотсону, я думаю, имеет смысл прочитать их вслух.

- Я полагал, сэр, что вы будете внимательно изучать бумагу, рассматривать почерк через увеличительное стекло... - произнес Нэбворт. -

Я слышал о ваших методах работы.

Холмс засмеялся.

- Все зависит от обстоятельств. Иногда в исследовании бумажных волокон нет необходимости. Прошу вас, Уотсон.

Откашлявшись, я прочитал четыре письма:

Лутон, 10 октября, 1899

Мистер Нэбворт!

Спешу уведомить вас о причинах моего спешного отъезда. Вам должно быть известно, что мисс Хэтфилд покинула дом моей тети, сообщив в записке, что она вынуждена спасаться от преследования и не может подвергать опасности гостеприимный кров миссис Гарденер.

Представьте мое отчаяние, дорогой Нэбворт, ведь я не имел ни малейшего представления о том, куда она уехала. По счастью, мальчишка из лавки Каннингэма оказался случайным свидетелем того, как мисс Хэтфилд, усаживаясь в кэб, назвала кучеру вокзал, откуда движутся поезда на Манчестер.)

Я бросился на станцию, где за несколько шиллингов мне удалось найти носильщика, помогавшего сесть в вагон молоденькой леди.

Он сообщил мне, что девушка интересовалась, как ей добраться до Холлибриджа. Бедняжка, ведь она совсем не знает Англии! Мне ничего не оставалось делать, как купить билет на ближайший поезд. Спустя некоторое время я добрался до Лутона и взял повозку до Холлибриджа. Мой словоохотливый кучер всю дорогу рассказывал о крохотном городке, расположенном в трех с половиной милях от станции, где все жители знают друг друга.)

В первой же закусочной Холлибриджа мне сообщили, что незнакомка (а это была несомненно мисс Хэтфилд) остановилась было в гостинице, но буквально через час наняла экипаж и уехала в направлении Бедфорда. Причиной тому, возможно, послужил приезд важного джентльмена, который, подобно мне, интересовался мисс Хэтфилд. Когда я стал спрашивать, как выглядит этот господин, мне ответили, что он одет во все черное и носит в петлице сюртука красную розу.)

Можете представить, Нэбворт, мое негодование, когда я узнал, что некий субъект преследует столь милое существо!)

Наскоро перекусив, я пишу это письмо и собираюсь вернуться в Лутон.)

Искренне ваш, Стэнли Уэзер.)

* * *

Ньюарк, 13 октября, 1899

Мистер Нэбворт!)

- Сообщаю вам, что мои худшие опасения оправдались. В Лутоне, в гостинице "Золотой орел", я получил записку от мисс Хэтфилд.)

"НЕ МОГУ СООБЩИТЬ ВСЕГО, МИСТЕР УЭЗЕР, НО ВАМ СЛЕДУЕТ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ ЖЕЛАНИЯ ПОМОЧЬ МНЕ. СТАНОВЯСЬ НА ДОРОГЕ ПРЕСЛЕДУЮЩЕГО МЕНЯ БАРОНЕТА, ВЫ ПОДВЕРГАЕТЕ СЕБЯ СМЕРТЕЛЬНОЙ ОПАСНОСТИ.)
ВАША НАЙОМИ ХЭТФИЛД".)

Хотел бы я знать, о каком баронете она говорит! В любом случае мне необходимо встретиться с мисс Хэтфилд, и я придумал как опередить ее.)

Мне удалось выяснить, что мисс Хэтфилд направляется в Саутнесс и ей предстоит путешествие по сельским дорогам. Вернувшись в Питерборо, я доберусь туда поездом раньше ее. Надеюсь, мне удастся поставить точку во всей этой загадочной истории.)

Ваш Стэнли Уэзер).

* * *

Саутнесс, 15 октября, 1899

Милый Нэбворт!)

Спешу поведать вам о том, что произошло со мной по приезде в Саутнесс. Еще в поезде я выяснил, что в городе две гостиницы, но в одной из них останавливаются по обыкновению торговцы и коммивояжеры. На всякий случай я посетил ее, выяснив, что никакими сведениями о молодой девушке хозяин не располагает.)

Надо сказать, что Саутнесс расположен прямо у моря (точнее, у залива Уош) и, как говорят его обитатели, значительную часть года здесь стоят ненастные дни. Ветер свободно гуляет по главной улице города и завывает в каминных трубах. В северном конце улицы, там, где начинаются унылые песчаные дюны, расположена гостиница "Морская звезда". Фасад ее выкрашен свежей краской, но со двора открывается довольно неприглядная картина. Другой стороной гостиница выходит к морю, и, если окна открываются, постояльцам нечем дышать из-за гниющих на берегу водорослей и прочего морского мусора. Очень неудачное место.)

Я столь подробно описываю местность, чтобы и вы, мой друг, почувствовали зловещий характер событий, случившихся в вечер моего приезда. Напомню, что я хотел опередить мисс Хэтфилд и попытаться выяснить, чем вызвано ее нежелание встречаться со мной. Кроме того, меня интересовали подробности загадочной истории ее бегства от баронета. Можете ли вы представить себе, Нэбворт, что я сегодня встретился с ним!)

Выяснив у хозяина, что номер 8 действительно заказан для мисс Хэтфилд, прибывшей еще утром, я решил поговорить с ней, так как, по словам владельца гостиницы, она должна была вот-вот вернуться из церкви. Однако я тщетно прождал ее возвращения, прогуливаясь по улице. Тем временем стемнело. Я вновь приблизился к дому и почти столкнулся с выходящим из дверей человеком в темном сюртуке с пунцовой розой в петлице. Мне ничего не оставалось как извиниться, но в тот же миг я сообразил, что незнакомец точь-в-точь соответствует описанию преследователя мисс Хэтфилд. Я попытался остановить его, хотя тот резко свернул в сторону и зашагал к дюнам. Крича ему вслед, я бросился в погоню; к несчастью, странный человек стремительно исчез из вида.)

Когда я попал, наконец, в гостиницу, мне сообщили, что мисс Хэтфилд только что уехала. Несколько шиллингов развязали язык хозяину, и он заявил, что есть основание полагать, будто молодая леди направилась в Харидж с вечерним пароходом.)

Завтра же я еду в Харидж.)

Ваш Стэнли Уэзер.)

* * *

Харидж, 19 октября, 1899

Нэбворт!)

Скорее приезжайте, я не знаю, что мне делать!)

Я видел сегодня в порту мисс Хэтфилд. Ее пароход уже отчалил от пристани, и как я ни звал девушку по имени, она не слышала меня. Особенно я был поражен необычайной бледностью ее лица. Смуглая кожа бедняжки стала белее полотна!)

Но ужаснее всего было то, что на борту парохода я заметил среди пассажиров незнакомца с пунцовой розой в петлице сюртука. Мысль о близящемся торжестве преследующего Найоми чудовища невыносима для меня.)

Рассчитываю на вашу помощь и жду вас в Дувре.)

Ваш Стэнли Уэзер.)

P.S. Если мисс Хэтфилд отправится из Дувра во Францию, ее след потеряется...)

* * *

- Чрезвычайно интересно, - сказал Холмс, когда я закончил чтение писем.

- Я опасаюсь, что события начинают угрожать не только мисс Хэтфилд, но и мистеру Уэзеру, - взволнованно произнес Нэбворт.

- Мы сделаем все, что в наших силах. Я понимаю, что дело достаточно деликатное, видимо поэтому вы не обратились в полицию?

- Холмс бросил быстрый взгляд на посетителя.

- Совершенно верно, сэр.

- Раз так, нельзя терять ни минуты. Завтра же мы должны быть в Дувре. Соблаговолите, мистер Небворт, приехать к нам в шесть часов вечера с билетами на поезд.

- Хорошо, сэр. Я так и сделаю. Чрезвычайно вам признателен.

Нэбворт встал и откланялся, но вдогонку Холмс спросил его:

- Вы давно прибыли из Южной Африки?

Наш посетитель неожиданно смутился.

- Недавно, сэр. Немногим раньше мисс Хэтфилд. Я хорошо знал полковника Уэзера, а Стэнли помню почти с пеленок. Полковник просил меня заботиться о своем сыне...

- Рассчитывайте на нас, мистер Нэбворт, - кивнул Холмс.

Едва за посетителем закрылась дверь, как я стал свидетелем странных действий со стороны моего друга. Он буквально распластался на полу, возле кресла, где минуту назад сидел Нэбворт. Казалось, Холмс намеревался облобызать те места, где ступала нога управляющего фирмой "Уэзер и сын". Однако, приложив к полу несколько раз ладонь, мой друг поднялся на ноги и стряхнул что-то со своих рук не белый лист бумаги. Рассмотрев мелкий сор с помощью увеличительного стекла, Холмс удовлетворенно покачал головой.

- Это очень интересно, - произнес он с улыбкой.

- Что именно? - спросил я.

Не отвечая на мой вопрос, Холмс продолжал:

- Вы так интересуетесь южноафриканскими событиями, Уотсон, что наверняка помните сообщение в газетах о гибели полковника Уэзера?

- Да, - кивнул я. - Несколько месяцев тому назад полковник был заколот зулусами на пороге своего жилища в походном лагере.

- Какие обстоятельства сопутствовали этому прискорбному событию? - спросил Холмс, устраиваясь в кресле с трубкой в руке.

- Я помню, там сообщалось также о похищении дикарями разведчика, выполнявшего особые поручения Уэзера. Он исчез в ночь гибели своего командира, и его считают настоящим героем. Если вас интересуют подробности, то мы сможем получить их у Саффилда.

- Невероятно интересно, Уотсон, - вновь произнес Холмс. - Дело о пропавшем разведчике и табаке с острова Пинос!

Я в полном недоумении уставился на Холмса, но он не собирался посвящать меня в тайны своей дедукции и спокойно покуривал трубку, как если бы находился в комнате совершенно один.

Хорошо знакомый с привычками моего друга, я постарался не обращать внимания на его не совсем корректные манеры и отправился в спальню собирать саквояж для вечерней поездки. Уложив смену белья, бритвенный прибор и свежий номер "Ланцета",(7) я достал из ящика письменного стола револьвер. С оружием в одной руке и саквояжем в другой я вернулся в гостиную.

- Я должен взять с собой револьвер? - осведомился я, застав Холмса за чтением газет.

- Вы куда-нибудь собрались, Уотсон? - спросил он, поднимая на меня насмешливый взгляд.

В тот момент я был уже достаточно зол на его обращение со мной и поэтому ответил с нескрываемым раздражением в голосе:

- В Дувр, Холмс, согласно вашему обещанию мистеру Нэбворту!

- Мы не едем, - равнодушно ответил он.

- Нет? А как вы намерены объяснить это клиенту, который вернется сюда в шесть часов вечера?

- Нэбворт не вернется. Не сердитесь, старина, у нас нет времени на объяснения. Вы останетесь в Лондоне и встретите завтра капитана Саффилда, которого посвятите в известные вам факты и попросите подождать моего возвращения из Кентербери.

- Но почему из Кентербери? - воскликнул я.

- Кроме того, завтра вечером здесь могут появиться другие посетители. Угощайте всех бренди и удерживайте в нашей квартире до моего прибытия.

Я надеюсь на вас, Уотсон!

С этими словами Холмс набросил ульстер и, сняв с вешалки дорожную кепку, исчез за дверью.

Беспомощно выронив из рук саквояж, я приблизился к столу, где мое внимание привлекло газетное сообщение, обведенное Холмсом синим карандашом.

"ПАССАЖИРСКИЙ БАРК(8) "СЬЮДАД-РЕАЛЬ", ПРИБЫВШИЙ 30 ИЮЛЯ В ЛОНДОНСКИЙ ПОРТ ИЗ ЮЖНОЙ АФРИКИ, ОТПРАВЛЯЕТСЯ ЗАВТРА В ПАРАМАРИБО.

СВЫШЕ ДВУХ МЕСЯЦЕВ СУДНО УДЕРЖИВАЛОСЬ В РАЙОНЕ ДОКОВ ТАМОЖЕННОЙ ПОЛИЦИЕЙ, ОБНАРУЖИВШЕЙ НА БОРТУ НЕСКОЛЬКО ЯЩИКОВ КОНТРАБАНДНОГО ТАБАКА. ВЧЕРА КАПИТАН МАРТИНЕС ПОЛУЧИЛ РАЗРЕШЕНИЕ ПОКИНУТЬ ПОРТ".

* * *

В полдень 22 октября мой старый друг Джереми Саффилд спустился по сходням "Королевы Анны" на пристань и сразу же оказался в кольце репортеров лондонских газет.

- Напоминает ли вам покорение зулусов Афганскую кампанию, капитан?

- Почему министерство требует отчета о вашей деятельности?

- Как вы относитесь к альянсу президента Крюгера и президента Оранжевой республики Штейна?(9)

- Вы симпатизируете бурам, мистер Саффилд?

Если бы не моя помощь, капитану Саффилду вряд ли удалось бы так быстро отделаться от навязчивых газетчиков. Подхватив его под руку, я проложил дорогу сквозь шумную толпу встречающих, и вскоре мы уже направлялись в кэбе на Бэйкер-стрит.

- Чертовски рад снова видеть вас, Уотсон! - белые, крепкие зубы Саффилда контрастно выделялись на фоне его загорелого лица и рыжих усов. - И как это вы вспомнили обо мне? Признаться, я тронут таким вниманием.

- Я тоже рад нашей встрече, Саффилд, - ответил я. - Но боюсь, она будет омрачена странными событиями последних дней.

Капитан поднял брови, и его лоб покрылся глубокими морщинами, состарившими подвижное лицо.

- Мой друг Шерлок Холмс...

- О, я читал ваши рассказы о нем, Уотсон!

- Так вот, он сейчас занят расследованием одного дела и рассчитывает на вашу помощь. Ведь вы знали полковника Уэзера?

- Конечно, - энергично кивнул Саффилд. - Мы были добрыми друзьями.

- Его убили зулусы?

- Такова официальная версия, но я придерживаюсь другой точки зрения. Незадолго до трагедии полковник рассказал мне о своих подозрениях в отношении человека, которому прежде доверял. Некто Эдвинс был его разведчиком, но некоторые факты указывали на то, что он работал также на неприятеля...

- Это его похитили туземцы?

- Накануне между Уэзером и Эдвинсом состоялся серьезный разговор.

В ту же ночь один из них был найден у своей палатки с зулусским ассегаем(10) в груди, а второй бесследно исчез. Это-то и кажется мне подозрительным.

- А что вам известно о мистере Хэтфилде?

- Вы имеете в виду капитана Хэтфилда? Он был доблестным воином и погиб в бою. Его дочь Найоми осталась сиротой, и полковник Уэзер за несколько часов до собственной гибели успел отправить ее с рекомендательными письмами в Лондон, попросив позаботиться о бедняжке своего сына Стэнли.

- Они любят друг друга, - сообщил я.

- Как? Малышка вскружила голову Стэнли Уэзеру? Впрочем, могло ли быть иначе? Уверяю вас, Уотсон, они будут хорошей парой. Кстати, Стэнли теперь владелец алмазных копей, которые его отец купил в долине Куруман. Все бумаги, необходимые для вступления в права наследования, со мной, и я с радостью вручу их законному хозяину.

- Сделать это не так просто, - заметил я и обрисовал в двух словах трудности, возникшие в жизни Стэнли и мисс Хэтфилд.

Саффилд пришел в сильное волнение и сжал кулаки.

- Я немедленно отправляюсь в Дувр, - воскликнул он. - Клянусь честью, этот проклятый баронет пожалеет, что появился на свет! Прикажите кучеру ехать на вокзал, Уотсон.

Я положил руку на плечо моего старого товарища и произнес:

- Делом занимается Шерлок Холмс. Если мы позволим себе вмешиваться в ход расследования, то только повредим тем самым молодым людям, попавшим в беду.

Возможно, я произнес эти слова действительно убедительным тоном. Во всяком случае Саффилд согласился выйти из кэба и поднялся в нашу квартиру на Бейкер-стрит.

Опустившись в любимое кресло Холмса, капитан закурил крепкую сигару.

- Нэбворт сказал вам, что знал Стэнли с пеленок? - спросил Саффилд, щурясь от едкого дыма.

- Да. Он знал также полковника.

- И он недавно вернулся из Южной Африки?

Наши роли поменялись, и теперь мне приходилось отвечать на вопросы капитана.

- Совсем недавно.

- Опишите его внешность, Уотсон.

- Невысокого роста, лысеющий, глаза карие, на правой щеке небольшой шрам.

- Шрам, напоминающий трезубец?

- Откуда вам известно...

- Это Эдвинс! Вот дьявол, это предатель Эдвинс, убивший полковника Уэзера зулусским ассегаем!

Саффилд поднялся на ноги и нервно заходил по комнате.

- Я найду его! - приговаривал он, оставляя за собой шлейф сигарного дыма. - Должен же этот каналья понести наказание за совершенные преступления!..

С большим трудом мне удалось успокоить капитана и перевести разговор на воспоминания о нашей службе в Пятом Нортумберлендском стрелковом полку.

С наступлением темноты я зажег лампу и предложил Саффилду приготовленный миссис Хадсон ужин.

Однако не прошло и нескольких минут с начала нашей трапезы, как мы были прерваны самым неожиданным образом. На лестнице послышались энергичные шаги, и в комнату вбежала молодая женщина в дорожном плаще. Ее каштановые волосы рассыпались по плечам, а взгляд серых глаз перебегал с одного из нас на другого.

- Отдайте моего ребенка! - произнесла она, обращаясь к Саффилду.

- Умоляю, где он?

Капитан отложил вилку и нож, застывая в немом удивлении, а я приподнялся из-за стола. Женщина подбежала ко мне и, прежде чем я смог остановить ее, с рыданиями упала на колени.

- Ради бога! - кричала она. - Верните мое несчастное дитя, мистер Холмс!

- Встаньте, немедленно встаньте, - упрашивал я нежданную гостью, усаживая ее с помощью капитана на стул.

На крик поспешила появиться миссис Хадсон.

- Успокойтесь, моя дорогая, - ободряюще приговаривала она, предлагая женщине стакан воды. - Успокойтесь и объясните доктору Уотсону, что случилось. Доктор Уотсон - друг мистера Холмса и обязательно поможет вам.

Продолжавшая дрожать всем телом посетительница достала из кармана плаща лист бумаги и протянула его мне, предлагая прочитать следующие слова:

"ПОХИЩЕННЫЙ РЕБЕНОК ЖДЕТ ВАС В ЛОНДОНЕ, БЕЙКЕР-СТРИТ, 221-Б. ПОТОРОПИТЕСЬ.

ШЕРЛОК ХОЛМС"

Не успел я обменяться недоуменным взглядом с Саффилдом, как в гостиной появились новые посетители. В дверь вошла скромно одетая девушка с поразительно печальными голубыми глазами на утомленном лице. Она держала за руку трехлетнего златокудрого мальчугана, который, едва заметив плачущую женщину, вырвался и бросился вперед с криком "Мама"!

- Арчи! - вскрикнула та, крепко прижимая к себе ребенка и осыпая его личико нежными поцелуями. - Мой бедный Арчи!

- Мисс Найоми Хэтфилд! - воскликнул капитан, протягивая обе руки девушке, замершей в нерешительности у порога.

- Мистер Саффилд, - прошептала она в ответ и, прижавшись щекой к широкой груди моего друга, также залилась слезами.

Я и миссис Хадсон, чудом сохранившие в тот момент присутствие духа, старались успокоить наших гостей, предлагая содовую и бренди, но все наши усилия оставались тщетными. По счастью, столь душераздирающая сцена оказалась непродолжительной.

- Я не помешаю вам, дамы и господа? - раздался уверенный голос, и в гостиную вошел Холмс, сопровождаемый высоким молодым человеком с красивым волевым лицом.

- Стэнли, мой мальчик! - обрадованно произнес Саффилд.

- Рад вас видеть, господин капитан! - рассеянно кивнул молодой Уэзер и сделал несколько шагов навстречу женщине, не выпускавшей из материнских объятий маленького Арчи.

- Найоми! - проговорил Стэнли Уэзер. - Наконец-то я нашел вас!

Ответом ему были лишь сдавленные рыдания.

- Почему же вы молчите? - спросил Холмс, перебрасывая через спинку кресла промокший от уличного тумана ульстер. - Имейте мужество посвятить мистера Уэзера в тайны грязной игры, которую вы и ваш сообщник Нэбворт навязали ему!

- Не будьте так жестоки ко мне, сэр! - взмолилась женщина.

- Видит Бог, я подчинялась приказам Нэбворта только потому, что он похитил моего сына и угрожал расправой над ним.

Стэнли смотрел на свою возлюбленную с ужасом и страданием.

Лицо Холмса в то же время сохраняло выражение холодной непреклонности.

- Разрешите представить вам, мистер Уэзер, госпожу Нору Хардинг, вдову известного адвоката и авантюриста, скончавшегося год назад в Бродмуре.(11) Эта женщина присвоила имя несчастной девушки, оставшейся без родителей, и хотела склонить вас к браку с ней, выполняя указания Джонатана Нэбворта.

- Но зачем? - воскликнул капитан Саффилд.

- Чтобы стать после смерти мистера Уэзера законным владельцем фирмы...

- И алмазных копей в долине Куруман! - добавил я, постепенно постигая смысл адского плана.

- Вот как? - удивился Холмс. - Я не знал. Следовательно, ставка была более высокой.

- После смерти, говорите вы? - вновь удивился Саффилд.

- Конечно, - кивнул Холмс. - Нэбворт уже подписал мистеру Уэзеру смертный приговор, а эта женщина была не в силах противиться преступлению. Она получала своего ребенка в обмен на алмазные копи.

- Чудовищно! - взревел Саффилд.

В ту же секунду Нора Хардинг бросилась к дверям, прижимая к груди испуганного Арчи. Я попытался удержать ее, но Холмс поднял руку.

- Пусть уходит, - произнес он. - А вы, мистер Уэзер, позаботьтесь лучше о настоящей Найоми Хэтфилд. Теперь ей как никогда нужна будет ваша поддержка.

Стэнли Уэзер в полной растерянности стоял посреди комнаты. Его губы дрожали.

- Поверьте, мисс, - произнес он, обращаясь к девушке, опекаемой капитаном Саффилдом, - в моем лице вы найдете преданного друга, и я сделаю все возможное, чтобы завоевать ваше расположение. Но сейчас я должен идти. Капитан Саффилд отвезет вас в дом моей тети...

С этими словами Стэнли Уэзер выбежал на лестницу.

Через некоторое время Саффилд и мисс Хэтфилд покинули нашу гостиную, оставив меня наедине с Холмсом.

Мой друг надел халат мышиного цвета, устало откинулся в кресле и раскурил трубку.

- Я не дал им венчаться в Кентербери, - сказал он с саркастической улыбкой.

- Не понимаю, о чем вы? - признался я, усаживаясь напротив и ожидая pазъяснений.

- Позвольте, Уотсон, изложить эту историю с самого начала.

Убив уличившего его в измене полковника Уэзера, Нэбворт обнаружил в палатке черновую рукопись рекомендательного письма и узнал о путешествии мисс Хэтфилд в Лондон. Он догнал ее в пути и не выпускал из вида до самого прибытия в Англию, где несчастная девушка оказалась пленницей на корабле "Сьюдад-Реаль", задержанном таможенными властями.

Капитан судна, старый приятель Нэбворта, был частично посвящен в дьявольский план, и девушка томилась в тайнике для провоза контрабандных товаров, устроенном Мартинесом в трюме. Там же Нэбворт держал ребенка Норы Хардинг, которую знал благодаря прежним совместным аферам с ее мужем.

Он шантажом и угрозами склонил миссис Хардинг взять на себя роль Найоми Хэтфилд.

- Как же вам удалось узнать о корабле? - поинтересовался я.

- Вы помните, как я напугал вас, Уотсон, ползая вокруг кресла, где сидел Нэбворт?

- Признаюсь, это выглядело более чем странно.

- Дело в том, что, когда преступник вынимал из кармана письма Стэнли Уэзера, на пол просыпалась щепотка табака. Мне как автору монографии о сортах табака не составило труда определить его родину - остров Пинос. Такой табак - огромная редкость и ввозится исключительно контрабандистами. Затем мне попалось газетное сообщение о корабле из Южной Африки. Через пару часов мы с Лестрейдом и Грегсоном(12) перевернули все на "Сьюдад-Реаль" вверх дном и выпустили узников на свободу.

- А каким образом вам удалось увидеть в Нэбворте вдохновителя преступной интриги, Холмс?

- Подсказали письма. Во втором послании Стэнли Уэзер сообщает о намерении опередить по железной дороге мисс Хэтфилд в Саутнессе, хотя, как мы знаем, это ему не удалось. В письме, отправленном из Саутнесса, он подробно описывает улицу, на которой расположена гостиница "Морская звезда". Вы помните, Уотсон? "В северном конце улицы начинаются унылые песчаные дюны... Двор "Морской звезды" выходит к заливу..."

- Мистер Уэзер действительно подробно охарактеризовал местность, - согласился я, не подозревая о том, какое это может иметь значение.

- Теперь постарайтесь вспомнить, о чем идет речь дальше?

- Стэнли Уэзер столкнулся в дверях гостиницы с баронетом и...

- И что?

- Баронет резко повернул в сторону и зашагал прочь.

- В этом все дело! В какую сторону?

- Он пошел в северном направлении...

- Следовательно, в сторону, где было труднее всего скрыться из вида, он пошел к дюнам! - Холмс торжествующе взглянул на меня.

- Но почему? Почему именно к дюнам? - удивился я.

- Чтобы не поворачиваться к молодому человеку правой щекой, обезображенной шрамом. Это был Нэбворт, которого не узнали в сумерках. Он спешил предупредить сообщницу о хитрости Уэзера. Он не хотел, чтобы ему спутали все карты. Нэбворт и баронет - одно лицо! Преследования неизвестного злодея оказываются дешевым фарсом, который разыгрывался для наследника алмазных копей. Только не говорите, Уотсон, что вы не видите целей подобной игры!

В сильном смущении я замер в своем кресле.

- Я действительно не понимаю, для чего все это было необходимо.

Казалось, Холмс ждал такого ответа.

- Когда газеты впервые сообщили о приезде капитана Саффилда? - спросил он.

- В начале октября, - неожиданная догадка поразила меня. -

Вы хотите сказать, что Нэбворту было необходимо удалить на это время Уэзера из Лондона?

- Несомненно.

- Почему, в таком случае, Нэбворт пришел к вам, Холмс?

- Он узнал из газет о том, что Саффилд служил в Пятом Нортумберлендском полку. Капитан, не застав в Лондоне Уэзера и мисс Хэтфилд, мог обратиться к вам, Уотсон, своему старому товарищу, а это означало бы мое участие в деле. До 22 числа нас следовало отправить в Дувр, так как присутствие вашего покорного слуги в Лондоне в эти дни было нежелательным. К несчастью, я спугнул Нэбворта вопросом о Южной Африке. Если бы мне удалось раньше восстановить картину случившегося, я не отпустил бы преступника из нашей гостиной. Сожалею, но это была тайна на полторы трубки и я должен был их выкурить, прежде чем принял решение. Теперь, вероятно, Нэбворт находится уже на пути в Европу.

- Вы упоминали о несостоявшемся венчании в Кентербери.

На лице Холмса вновь возникла саркастическая улыбка.

- О, да. Фарс с преследованиями баронета должен был закончиться, по расчетам Нэбворта, венчанием мнимой мисс Хэтфилд и Стэнли Уэзера. Романтическая погоня и роль мужественного спасителя лишь сильнее воспламеняли чувства мистера Уэзера к этой девушке. Венчание должно было состояться сразу после отъезда из Лондона капитана Саффилда. Однако в ходе нашей беседы Нэбворт почувствовал, что мне вот-вот станет известно об истинном положении дел, и решил форсировать события. Все, что ему оставалось, это немедленно обвенчать молодых людей, сделав тем самым свою сообщницу законной женой владельца алмазных копей. Он телеграфировал в Дувр, откуда сам прибыл несколько часов тому назад, и приказал миссис Хардинг разыграть сцену долгожданной встречи с возлюбленным. Эта лицемерная женщина должна была убедить мистера Уэзера в том, что единственная возможность избавиться от домогательств баронета - немедленное венчание. Так они изменили маршрут своего путешествия. Вместо того, чтобы водить нас с вами, Уотсон, за нос по городам побережья, миссис Хардинг отправилась в Лондон, что было необходимо для скорейшего соблюдения всех юpидических тонкостей пpоцедуpы. Обряд венчания мог совершиться только в Кентербери, единственном на ее пути удобном для этого месте. По счастью, я успел вовремя и передал в гостиницу, где остановилась миссис Хардинг, записку, содержание которой вам известно. Пока Стэнли Уэзер, получив накануне письмо, терпеливо ожидал "невесту" у входа в церковь святого Луки, поезд уже уносил его возлюбленную в Лондон.

- Мне не совсем ясно, Холмс, как вы узнали, что мисс Хэтфилд заменена другой женщиной? Приезд Нэбворта в Саутнесс свидетельствовал лишь о заговоре между ним и девушкой, не более того.

- Повторяю, Уотсон, обо всем мне рассказали письма. В последнем послании Стэнли Уэзер упоминает о поразившей его бледности своей возлюбленной. Помните, он успел заметить Нору Хардинг на борту отплывающего парохода? Все дело в том, что до того времени Уэзер видел ее исключительно в гриме. Ведь она выдавала себя за девушку, приехавшую из Южной Африки, и ее кожа должна была иметь смуглый оттенок. В тот день она никак не рассчитывала на встречу с мистером Уэзером и оставалась в своем обычном виде, что было пpинято последним за бледность. Побольше внимания, и вы могли бы сами догадаться, дружище.

В этих словах мне почудилась насмешка, но лицо Холмса оставалось абсолютно серьезным.

* * *

В последних числах октября лондонские газеты сообщили о венчании в кентерберийской церкви святого Луки мистера Стэнли Уэзера, владельца южноафриканских алмазных копей и госпожи Норы Хардинг.

Небрежно бросив на стол свежий номер "Дейли Телеграф", Холмс недовольно пожал плечами.

- Они все-таки венчались, причем именно в Кентербери, - тихо произнес он.

- Этот театральный жест не что иное, как выпад в ваш адрес! - предположил я, гневаясь на людскую неблагодарность.

- Нет, Уотсон, это сделано, чтобы досадить Нэбворту. Что касается меня, то FECI QUOD POTUI, FACIANT MELIORA POTENTES. Я сделал все, что мог, кто может, пусть сделает лучше.

Клуб "Шерлокъ Холмсъ" © 2000