Миссис Хадсон подала поздний завтрак - мы с Холмсом спустились к столу плохо выспавшимися, так как вернулись домой почти под утро, закончив расследование небольшого дела о медной пуговице.
- Мистер Холмс, ночью у вас был посетитель, - сказала миссис Хадсон.
- Я уже заметил, что кресло стоит у камина не так, как ему следовало бы, - пробурчал Холмс. - Кому же я обязан визитом?
- Весьма достойный джентльмен. Он появился затемно и принес извинения за беспокойство в неурочный час, однако причины тому, по его словам, были крайне важными. Я рассказала о вашем отсутствии, но, памятуя о присущей вам щепетильности к посетителям, предложила ему подождать вас в доме. Джентльмен, похоже, был изрядно сконфужен тем, что вас не застал - мне пришлось повторить приглашение трижды, прежде чем он согласился войти.
- Любопытно, - кивнул Холмс, снимая ножом верхушку с вареного яйца. - И какая же беда его привела?
- Не могу знать, - вздохнула миссис Хадсон. - Он был бледен от расстройства, но, разумеется, не стал делиться своими злоключениями со мной. Я оставила его в гостиной. Ночью я вышла из своей комнаты со свечой в руке и с удивлением увидела, что несчастный джентльмен сидит в полной темноте. Я хотела запалить рожок, однако джентльмен остановил меня. «Но ведь вы не можете оставаться тут вовсе без огня!» - настаивала я. «В таком случае, если это возможно, я предпочел бы камин», - ответил он. Я нашарила на полке спички, однако джентльмен протестующе махнул рукой и разжег камин сам, воспользовавшись извлеченным из кармана огнивом.
- Огнивом? - удивился я.
- Да, им самым. Затем он переставил кресло и сел.
- Когда мы с Уотсоном вернулись, в гостиной никого не было, - констатировал Холмс.
- Очевидно, джентльмен вас так и не дождался. Поутру я нашла на столике адресованную вам записку.
Холмс рассеянно принял от миссис Хадсон бумажный лист и пробежал по нему взором.
- Что скажете по этому поводу, Уотсон? - обратился Холмс ко мне и протянул бумагу.
Я взял записку в руки.
«Сэр!
Я крайне нуждаюсь в вашей помощи. К сожалению, обстоятельства в настоящее время таковы, что я рискую выбираться из своего убежища лишь под укрытием ночи и приношу извинения за связанные для вас с этим неудобства. Если вы не против, я готов нанести повторный визит на исходе сегодняшних суток. Смею заверить, что ваши усилия будут вознаграждены. С почтением, Д.»
- У бедняги наверняка нервное расстройство, - предположил я. - Мания преследования. Кроме того, он, скорее всего, оторван от времени - это случается при определенных видах аутизма. Чего только стоит его огниво! И нерешительность - тоже вполне говорящий симптом. Неуравновешенность психики у пациента…
- Вы уверены? - перебил меня Холмс, забирая записку. - Почерк писавшего - четкий, ровный, не свойственный душевнобольному. Некоторая экстравагантность в поведении еще не повод для сокрушительного диагноза.
- Это так, - был вынужден согласиться я.
Холмс поднял лист к самым глазам, а потом с интересом понюхал его.
- У нашего господина отличный маникюр - на странице имеется отчерк ногтем. А пахнет бумага перегноем. Как по-вашему, о чем это нам говорит?
- Боже мой, розарий! - осенило меня. - Оранжерея - единственное место, где джентльмен может собственноручно покопаться в земле. А если он сторонник этого новомодного увлечения экзотикой, ночными орхидеями, становится понятным его смещенный режим дня. Кроме того, не зря говорят, что все цветоводы - изрядные чудаки.
- Браво, Уотсон! - вскричал Холмс. - Ваши успехи в применении метода дедукции просто поразительны.
Мои скулы порозовели - обычно Холмс был скуп на похвалу.
- Увидим через несколько часов, насколько действительность близка к вашим умозаключениям, мой друг, - улыбнулся Холмс и окликнул нашу хозяйку: - Миссис Хадсон, нынче ночью мы с Уотсоном не скоро ляжем, и тяжесть в желудке не станет досаждать нам во сне, а потому я хотел бы отведать на ужин баранью ногу.
Большую часть дня Холмс провел за изучением газетных вырезок, затем куда-то исчез и появился уже вечером. Миссис Хадсон собралась было угостить нас бараньей ногой, но Холмс настоял, чтобы ужин был подан как можно позднее, поэтому вышло так, что мы еще сидели за столом, когда давешний посетитель опять нанес Холмсу визит.
Миссис Хадсон проводила гостя в столовую. Перед нами предстал высокий дородный джентльмен в черном плаще. Лицо пришельца и впрямь было крайне бледным, но наводило на мысли не о болезни, а, скорее, о недостатке света в жизни этого человека - такой оттенок, к примеру, со временем приобретает кожа у заключенного в тюремную камеру.
- Мистер Холмс? - уверенно обратился гость к моему другу.
Холмс кивнул, дожевывая баранину, и безмятежно отправил в рот ложку чесночной подливы.
Джентльмен чуть поморщился - Холмс и впрямь вел себя несколько небрежно по отношению к гостю, однако я привык к тому, что великий сыщик ничего не делал просто так, и не стал удивляться.
- Не предлагаю вам присоединиться к нашей простой трапезе, - подал голос Холмс, снова поднося к губам ложку. - Боюсь, она не отвечает вашему вкусу.
Бледный джентльмен покачал головой:
- Я и впрямь предпочел бы сейчас воздержаться от еды.
- Итак, - Холмс коснулся губ салфеткой, но не отставил в сторону приборов. Голос его внезапно стал резким:
- Я готов узнать, какая нужда привела ко мне вампира.
Я замер.
Гость с холодным удивлением приподнял бровь:
- Я полагал, что прежде мы не встречались лицом к лицу. Как вы догадались?
- Это несложно, - ответил Холмс, но от меня не укрылось, что недоумение пришельца было ему по душе. - Вы не можете появиться иначе как после заката и исчезаете перед рассветом. Вас пришлось трижды приглашать в дом, прежде чем вы сумели перешагнуть порог. Ваша бледность тем сильнее, чем больше времени проходит после питания, и потому, оголодав, вы предпочитаете быть освещенным красными отблесками камина, а не газовым пламенем.
- Помилуйте, Холмс, - не выдержал я, - все это не может служить прямыми доказательствами.
- Огниво, - Холмс поднял палец.
- Огниво?
- Именно. Спички, как известно, делаются из осины, а вампирам глубоко противно это дерево. Именно поэтому в могилу, где лежит вампир, принято забивать осиновый кол.
- Запах перегноя! - вспомнил я.
- Именно.
- Я не знал, как начать разговор, мистер Холмс, - невозмутимо произнес жуткий гость, - но теперь вынужден признать: вы смогли предвосхитить мое появление на основании одних только косвенных признаков. Ведь ваш выбор за ужином неслучаен?
- Да, чесночная подлива и столовое серебро, - с довольным видом подтвердил мой друг. - Я знал, с кем мне придется столкнуться.
У меня по коже пробежали мурашки, и я печально подумал, что давно уже забыл благую привычку произносить молитву перед едой.
- Однако вам незачем беспокоиться, - сказал вампир. - Напротив, это мне угрожает опасность. Я пришел к вам за помощью.
- Вот как?
Мой великий друг откинулся на спинку стула и произнес:
- Что ж, вам следует рассказать все с самого начала. Прошу прощения за то, что не предложил вам сесть сразу. Займите кресло - то, что вы облюбовали прошлой ночью.
- Благодарю, - гость оправил плащ и опустился на кресельную подушку.
- Итак, мы с Уотсоном внимательно слушаем.
Холмс прикрыл веки и сцепил свои длинные худощавые пальцы.
- Вы слыхали что-нибудь о хорселлских убийствах? - задал вопрос вампир.
- Газеты писали об этом, - ровным голосом откликнулся Холмс. - Трупы через разные промежутки времени находили на пустоши. Все они были совершенно обескровлены. Пять тел… или шесть?
- Семь, - уточнил вампир.
Ужасная догадка поразила меня:
- Так это сделали вы? - негодуя, обличил я вампира.
Наш гость отрицательно покачал головой:
- Нет. В этом и заключается проблема.
- У вас появился конкурент, мистер?.. Мистер?..
- Дракула, - представился вампир.
- Необычное имя, - подал голос Холмс. - Вы славянин?
- Я родом из Трансильвании. Некоторые трудности особого рода заставили меня покинуть родовое гнездо и пересечь Европу, а затем - и пролив, покинув континент. К сожалению, путешествие оказалось в известном смысле напрасным: за мной отправились мои преследователи - те, из-за которых я был вынужден отказаться от оседлого существования.
- Чего же они добиваются?
- Мести, - признался Дракула.
- Вот как! И что стало ее причиной?
- Глупая, в сущности, история. Затеянная мною небольшая тяжба, связанная с недвижимостью, послужила искрой для конфликта, усугубленного адюльтером, в которую оказалась втянутой жена стряпчего. К тому моменту, когда я сообразил, что ситуация вышла из-под контроля, все настолько запуталось, что трагедия стала неминуемой. Знаете, как это бывает? Необдуманное оскорбление, дуэль, пролитая кровь…
- Вы убили их всех? - не выдержал я. - Выпили их кровь?
- Вздор, - отмел мои подозрения Дракула. - Вы наслушались легенд, а они не во всем правдивы. Вампиры не питаются одной лишь кровью; будь это так, мы постоянно обозначали бы круг своего обитания, как поневоле делает это охотящийся хищник. Для вампира подобное поведение невозможно: мы слишком уязвимы, если против нас ведутся масштабные действия.
- Пусть так. Кто же вас преследует? - Холмс направил разговор в нужное русло.
- Два господина: Харкер и Ван Хелзинк.
- И каковы их намерения, если этим джентльменам удастся настичь вас?
- Они попытаются меня убить, как это было уже не однажды.
Холмс раскурил трубку:
- Отлично. Но все это пока не приблизило нас к Хорселлу.
- Прибыв в Англию, я постарался найти себе убежище. Кое-какие шаги я предпринял заранее: не мог же я сойти с корабля посреди бела дня и направиться на поиски жилья. Заботу о дорожном сундуке, в котором я был вынужден коротать путешествие, приняли на себя цыгане: я всегда умел находить с ними общий язык. Я намеревался, обосновавшись понемногу, обитать здесь, не привлекая к себе лишнего внимания, но моим чаяниям не суждено было сбыться: Харкер и Ван Хелзинк, прознав, что я перебрался с континента, ринулись за мной. У меня еще оставался выход: затаиться и переждать их поиски, но тут некстати начались все эти неприятности в Хорселле.
- Вы жили там? - спросил Холмс.
- Мне довелось там бывать, - ответил Дракула.
Я нахмурился:
- Мне все еще не ясно: если вы непричастны к тем убийствам, то почему они волнуют вас? И как это связано с вашими преследователями?
- Не будь этих убийств, у меня был бы шанс отсидеться в глуши, - объяснил Дракула. - В наше время не очень-то верят в вампиров. Возможности Харкера и Ван Хелзинка не безграничны. Если бы они действовали без поддержки, я бы не дал себя найти. Но теперь у них появился козырь: они могут убедить Скотленд-Ярд, что семь обескровленных жертв - дело моих клыков, полиция начнет охоту, а мощь этой машины не идет в сравнение с усилиями пары дилетантов. Теперь вы видите, мистер Холмс, что спасение мое в одном: чтобы истинный убийца был обнаружен.
- Предположим, что убийца не вы, - рассеянно проговорил Холмс. - Но может ли им быть другой вампир?
Дракула задумался:
- Вряд ли. Видите ли, вампиры ощущают присутствие друг друга. Мы способны уловить следы мыслей, эмоций, сохраняющиеся в пространстве и не заметные простым людям. Кстати, чувства, возникающие у кровавых убийц из числа людей нередко оставляют похожие отзвуки - только намного слабее. Побывав в окрестностях Хорселла, я не почувствовал ничего подобного.
Холмс, казалось, почти дремал, но я заметил блеск между его смеженными веками. Обмануть меня было невозможно: гениальный сыщик явно заинтересовался этим делом.
Словно в подтверждение моей наблюдательности, Холмс выпрямился и обратился к Дракуле:
- Я возьмусь за расследование. Но мне потребуется некоторая сумма на расходы.
Дракула протянул руку, и о столешницу звякнул тяжелый кошель.
- Это золото? - не удержался я, впечатленный размерами кошеля.
- Разумеется, не серебро, - откликнулся Дракула снисходительно и обратился к моему другу: - Когда вы начнете?
- Я начал, как только вы приступили к рассказу, - невозмутимо отрезал Холмс.
Он задал Дракуле еще несколько вопросов, показавшихся мне нарочитыми: его интересовали способности вампира в части изменения облика.
- Я очень рассчитываю на ваш дар, мистер Холмс, - сказал Дракула на прощание. После он выскользнул из дома - бесшумно, несмотря на крупную фигуру.
- Прежде, чем мы отправимся спать, мой дорогой Уотсон, - усмехнулся Холмс, - почитаем-ка на сон грядущий. Атлас и железнодорожное расписание подойдут.
Несколько минут спустя он довольно потер руки:
- Мы выезжаем утром. Поезд до Мэйбэри отправляется очень удобно - мы позавтракаем без лишней спешки. А от Мэйбери до Хорселла - рукой подать.
Значительную часть следующего дня мы провели в пути. Холмс просматривал газеты, а я не находил себе места: наш клиент внушал мне сильные опасения, и я не был уверен, что мой друг сделал правильный выбор, решив помогать ему.
В Мэйбэри мы нашли двуколку, которая свезла нас к Хорселлу. Возница, угрюмый детина, поглядывал на нас с неприязнью и за всю дорогу не проронил ни слова. В крохотной гостинице, куда он нас доставил, нашлась сносная комната. Оставив в ней наш скромный багаж, мы направились к пустоши.
- Как же нам определить места, где были найдены тела? - озадачился я, когда неровное вересковое поле, зажатое между двумя городишками и обрамленное с третьей стороны лесистым склоном холма, предстало перед нами.
- Я внимательно изучил все газетные отчеты. Там подробно описана пустошь, - отрывисто бросил Холмс и быстрым шагом заспешил вперед, сверяясь с ориентирами, которые не были мне известны.
Я бросился следом. Вскоре Холмс подобрался, как гончая, и воскликнул:
- Там!
Я посмотрел в указанном им направлении: на фоне вечернего неба виднелись три человеческие фигуры. Холмс прибавил шагу.
Трава громко шуршала у нас под ногами, но мы и не думали скрываться. Троица, заметив наше приближение, ждала. Холмс шел первым, его худая спина мелькала перед моими глазами, поэтому я услыхал знакомый голос прежде, чем увидал лицо говорившего.
- Какая встреча, мистер Холмс! И доктор Уотсон с вами?
Прихрамывая, я догнал Холмса. Человечек с крысиной физиономией, стоявший между двумя другими, таращил на нас глаза.
- Здравствуйте, Лестрейд, - сухо приветствовал Холмс. - Вас занесло далеко от дома.
- Ярд командировал меня сюда, - осклабился инспектор. - Дело не совсем обычное. Мои спутники - мистер Джонатан Харкер и мистер Авраам Ван Хелзинк. Они поведали нам просто о каких-то чудесах. Да, сэр! О настоящих чудесах.
Лестрейд представил Холмса и меня своим сопровождающим. Мы раскланялись.
- Методы мистера Холмса могут вызывать споры, - завел инспектор любимую тему, - однако порой они неожиданно дают хороший результат.
- Вы спирит? - полюбопытствовал Ван Хелзинк, обратившись к Холмсу.
- Я сыщик, - холодно ответил мой друг.
- О! - воскликнул Ван Хелзинк. - У вас необычное лицо: узкое и бледное, в нем чувствуется сила. Вам непременно следует попробовать себя в качестве медиума.
- Боюсь, что мне поздно переучиваться, - процедил Холмс. - К тому же, я вполне доволен собственной профессией.
- Жаль, - вздохнул Ван Хелзинк. - Похоже, что вы убежденный материалист. Вам будет трудно поверить в то, что здесь происходит.
- Вампир, - каркнул Харкер.
- Вот! - поднял Лестрейд палец. - Вы в курсе, что приключилось на пустоши, Холмс?
- Я читал газеты.
- Семь трупов. Выпиты досуха. Факты говорят сами за себя! - Лестрейд поежился.
Холмс скривил губы:
- Не знал, что Скотленд-Ярд ищет сказочных злодеев.
- Вы не верите в вампиров? - укорил его Ван Хелзинк.
- Я верю в то, чему удается представить доказательство.
- Когда вы узнаете всю историю полностью…
- …Настанет глубокая ночь, - бесцеремонно оборвал Ван Хелзинка Холмс. - С вашего позволения, я хотел бы осмотреть места, где нашли трупы, пока солнце окончательно не село.
Ван Хелзинк обиженно умолк.
Холмс принялся описывать круги у той части пустоши, где мы стояли.
- Вы теряете время, - проскрипел Харкер.
- Я не даю вам советов, как вести нотариальные дела, - бросил Холмс на ходу. - Тем более, что вы давно их забросили.
Харкер опешил:
- Как вы догадались?
- У вас характерное чернильное пятно, въевшееся в мозоль на пальце - оно сродни татуировке, и от него трудно избавиться. Однако пятно это изрядно выцвело - вы уже продолжительное время не составляли документов.
Харкер примолк.
- Где нашли другое тело? - поторопил Холмс Лестрейда.
На новом месте Холмс повторил свои метания по полю. Солнце опустилось к горизонту, когда он потребовал показать ему третье место. Ему пришлось ползать по земле на коленях - к этому времени совсем стемнело.
Наконец, запыхавшийся Холмс поднялся на ноги. Он был порядком озадачен:
- Теперь мы знаем кое-что об убийце. Признаюсь, это весьма необычная личность.
- Вы нашли подтверждение тому, что он вампир? - оживился Ван Хелзинк.
- Я могу утверждать, что он носит огромные нелепые башмаки, крайне грузен и пользуется очень толстой тростью. Рост его… хм… не менее полутора ярдов, а то и выше. Фантастическая фигура. Это соответствует описанию вампира?
- Нисколько, - Ван Хелзинк был ошеломлен не менее моего друга. - А вы не ошиблись?
- Его следы присутствуют во всех трех местах, хотя и затоптаны изрядно зеваками. Поскольку почти невероятно, что этот субъект незамеченным затесался в толпу праздношатающихся, остается предположить, что он убийца. Поутру стоит осмотреть оставшиеся четыре места, но выводы можно делать уже сейчас. Живет ли в здешних краях подобный великан?
Никто не мог ответить Холмсу.
- Может быть, ярмарка? Балаган с уродами? - рассуждал вслух мой друг.
- Я выясню это утром, - заверил Лестрейд. - Где вы остановились, мистер Холмс?
Мы назвали гостиницу. Не стоило удивляться, что Лестрейд, Харкер и Ван Хелзинк сняли комнаты в ней же.
Обратную дорогу мы проделали в молчании.
Когда я проснулся поутру, постель Холмса была пуста.
Я привел себя в порядок и спустился к табльдоту. Моими соседями по столу оказались Харкер и Ван Хелзинк. Лестрейд отсутствовал. Он объявился, когда мы заканчивали завтрак, и уведомил:
- Передвижной балаган стоит в Чобхеме. Это не столь уж далеко отсюда. И - в паноптикуме там демонстрируют великана. Говорят - настоящий громила, восьми футов ростом.
Спутники Лестрейда переглянулись.
Холмс вернулся уже после того, как со стола был собрано. Он был не в духе.
- Следы уводят в лес и там теряются, - сообщил он. - Каменистая поверхность холма не способствует их долгому сохранению.
Известие Лестрейда взбодрило Холмса.
- Вперед!
Холмс раздобыл в буфетной холодную закуску и наскоро утолил голод. Мы наняли две повозки и поспешили в Чобхем. Глаза Холмса горели азартом охотника.
Перед входом в паноптикум Холмс насмешливо спросил у Лестрейда:
- Ваш револьвер заряжен серебряной пулей?
Инспектор скривил свою крысиную мордочку, а Ван Хелзинк серьезно поправил на плече большую сумку - в ней стукнуло что-то деревянное.
Я приготовил армейский револьвер.
Мы ворвались внутрь. В паноптикуме тускло горели лампы. Вскрикнула карлица, толстая бородатая леди вскочила с места. Скорчившийся великан сидел в углу. Инспектор направил на него оружие и заставил выйти из помещения наружу.
Хозяин балагана, потревоженный переполохом, явился на шум и осыпал нас ругательствами. Лестрейд быстро заставил его успокоиться. Холмс, Харкер и Ван Хелзинк при свете дня обозревали великана - Холмс с досадой, а преследователи вампира - с насмешкой: рост гиганта едва превышал шесть футов. Кроме того, великан не хромал и не имел трости. Ботинки его были грубыми и большими, но по взору Холмса было ясно: перед нами - не убийца.
Холмс вернулся в Хорселл мрачнее тучи. В гостинице он засел в комнате и принялся яростно дымить, набивая трубку раз за разом. От обеда он отказался.
Видя его мучения, я взмолился:
- Холмс, ваше самоистязание напрасно. Я верю в вас, и вам совершенно незачем приносить себя в жертву на треножнике Немезиды. Идите обедать!
- Боже мой, Уотсон! - вскричал мой друг. - Повторите немедленно: что вы сказали?!
- Я позвал вас обедать, - смешался я.
- Не то!
- Еще я упомянул жертву Немезиде… и самоистязаенние…
- Уотсон, - стучал себя по лбу Холмс. - Вы гений, а мне следовало бы наподдать так, чтобы я долетел до напрасно посещенного нами Чобхема, а после еще прокатился в пыли к самому Оттершоу. Я глупец!
Он в возбуждении зашагал взад и вперед.
- Дело крайне серьезное. Не понимаю, как я сразу не увидел этого! Надеюсь, у нас есть еще немного времени - нам потребуется помощь моего брата Майкрофта.
Холмс кинулся на почту и отправил телеграмму в Лондон. Он не уходил до тех пор, пока не получил ответа, и снова написал Майкрофту. Они с Майкрофтом обменялись посланиями еще дважды, после чего Холмс позволил себе с облегчением вздохнуть:
- Кажется, у нас все должно получиться.
Объяснить что-либо он отказался:
- Извините, друг мой, но здесь, похоже, мы вторглись в компетенцию департамента, где служит мой брат. Пока для нас будет лучше, если любые подробности избегут оглашения.
На другое утро Холмс поднял меня ни свет, ни заря. Мы торопливо позавтракали, после чего вышли из гостиницы и направились к пустоши. Я заметил, что в том же направлении движутся еще несколько человек: они явно напоминали землекопов.
На Хорселлской пустоши нас поджидала внушительная толпа, вооруженная кирками, лопатами и ведрами. Здесь же стояли пустые подводы, запряженные лошадьми. Командовал всеми неприметный человечек в котелке. Холмс приблизился к нему, и они негромко обменялись несколькими фразами.
После этого закипела работа. Землекопы принялись рыть огромную яму. Часть вынутого грунта образовала вокруг нее вал, а часть была погружена на подводы, отвезена подальше и разбросана по полю. Стены ямы спускались конусом: все сооружение напоминало увеличенную во много раз ловушку муравьиного льва. К концу дня яма было готова, и в нее осторожно начали укладывать подвезенные на подводе полотняные мешочки.
Лестрейд, Харкер и Ван Хелзинк крутились тут же, инспектор делал вид, будто что-то понимает, а неразлучная пара не скрывала изумления.
- Нам пора в укрытие, - скомандовал на закате Холмс.
Землекопов отправили с пустоши, а человечек в котелке, два его невесть откуда взявшихся помощника, Холмс, я и Лестрейд заняли места на краю поля - в окопе, под шумок подготовленном вдали от чудной ямы. Харкеру и Ван Хелзинку разрешили остаться с нами.
- Теперь будем ждать, - сказал Холмс.
Человечек в котелке согласно кивнул.
Я изнывал от любопытства, но едва не задремал - таким долгим оказалось ожидание.
Глубокой ночью Холмс сказал:
- Пора.
Один из молчаливых помощников чиркнул спичкой, и к яме по бикфордову шнуру побежал огонек.
Все невольно напряглись.
Порох в кратере рванул так, что я едва не оглох. Из ямы полетела земля, вереск вокруг нее загорелся.
- Что, черт побери… - начал Лестрейд.
- Тише! - оборвал его Холмс.
Эхо взрыва прокатилось по пустоши дважды. Из городка донеслись едва слышавшиеся крики.
Снова потянулось ожидание.
- Вот он! - возбужденно воскликнул Холмс.
В лесу послышался шум - трещали деревья, что-то двигалось там напролом, ступая в неправильном ритме. Раздались шипение и лязг. Я приподнял голову над краем окопа и окаменел.
Красные языки огня лизали края воронки. В лесу, против того места, где разорвался пороховой заряд, двигалось зеленое свечение, а в нем, как в облаке, судорожно шагала огромная конструкция. Стволы на краю леса качнулись в стороны и выпустили на открытую местность ходячий треножник с изломанными очертаниями. Из сочленений его вырывался зеленый дым, металлические щупальца, свисавшие с верхушки, извивались. Треножник поражал рассудок, как поразил бы его внезапно оживший стул, выросший в высоту до двух ярдов и вздумавший прогуляться.
Треножник подковылял к воронке и вдруг заревел:
- Улла!.. улла!.. элу!..
Этот тоскливый вопль оглушил меня не менее, чем взрыв.
- Где же они? - нетерпеливо выкрикнул Холмс.
Меня оглушило в третий раз: на дальнем краю леса полыхнуло - замаскированная батарея гвардии Ее Величества, тайно подтянутая сюда минувшей ночью, дала залп и поразила растерянного марсианина.
Двумя сутками позже мы с Холмсом сидели у камина на Бейкер-стрит.
Дракула получил отчет из наших уст - впрочем, о конце Хорселлского монстра писали все газеты до одной. После победного артиллерийского залпа никто не принимал всерьез Харкера и Ван Хелзинка - Дракула мог спать днем спокойно. Гонорар, полученный от него Холмсом, втрое превышал аванс.
- То, что Дракула не был убийцей, стало ясно сразу, как только он пожаловался на своих преследователей, - прояснял Холмс некоторые ускользнувшие от моего внимания детали завершенного дела. - Что стоило ему расправиться с Харкером и Ван Хелзинком, избавившись разом от обоих маньяков? Однако Дракула предпочел скрываться - и даже обратился за спасением к смертному человеку. Поэтому я и взялся помочь ему. Поездка в Хорселл сразу дала двоякий результат: с одной стороны, доказала невиновность Дракулы, с другой - пустила меня по ложному следу. Две лапы треножника я принял за ботинки великана-урода, а третья нога из-за обломленного подпятника оставляла отпечаток, похожий на след огромной трости: наверное, починить ее одинокий марсианин уже не мог. Кто бы мог подумать, что после войны, выигранной нами два года назад, в подземном убежище ухитрился выжить единственный противник! Похоже, он питался запасами крови, созданными в дни расцвета его колонии, а когда они иссякли, был вынужден отправиться на самостоятельный промысел. Вы обратили внимание, какой у него миниатюрный треножник, Уотсон? Право, это не те машины, которые возвышались над лесом и испепеляли наши города! Интересно, для чего его изначально готовили? Но вернемся к убийце-кровососу. Признаюсь, я был обескуражен, когда найденный нами великан оказался крохой, но ваша фраза о треножнике, Уотсон, раскрыла мне глаза. Мой друг, как часто вы, сами того не ведая, протягиваете мне руку помощи! Косвенное доказательство представил мне ранее Дракула: он сказал, что не уловил присутствия другого вампира или человека - значит, искать требовалось не человеческое существо. Я тут же отправил Майкрофту зашифрованную телеграмму, а тот заручился поддержкой правительства. План был прост и рискован: подделать признаки падения марсианского цилиндра и выманить к ним спрятавшегося марсианина. По счастью, он замечательно удался, и чудовище было уничтожено.
Я был искренне тронут благодарностью Холмса.
- А что Ван Хелзинк?
- Он и Харкер еще в Англии, но не думаю, что их историю о вампирах в ближайшее время ждет успех. Ими заинтересовался единственный журналист - Стакер или Стокер, если я не ошибаюсь. Возможно, он сумеет с их помощью сочинить страшный рассказ на потеху читателям, однако ужас имени «Дракула» не будет царить над англичанами. Впрочем, не стоит недооценивать вампиров: теперь, Уотсон, мы точно знаем, что они существуют, и, если легенды верны хоть на одну десятую, я предпочту временно сменить занятия химией на алхимию.
- Что вы имеете в виду, Холмс? - изумился я.
Холмс улыбнулся:
- Часть золота, полученного от нашего клиента, я как можно скорее обращу при помощи ювелира в серебро - закажу себе цепь, защищающую горло. И - ведь вы не откажетесь от такого же подарка для себя, Уотсон?
NB Автор уведомляет, что один из сюжетных поворотов изобретен не им самим, а почерпнут в библиографическом обзоре. Автор признает, что был настолько соблазнен идеей, что решил использовать упомянутый поворот в своем опусе. Автор предупреждает, что на читательскую реакцию типа «Я это уже читал у…» будет отвечать плевком в лицо.
